нашел! И идти никуда не надо. Меня все устраивает. Просто трудно было по рассказам парней поверить, что все тут организовал восемнадцатилетний пацан. Теперь верю! Готов трудиться на благо вашего небольшого общества, если возьмете.

— Николай! Ты же понимаешь, что кругом твориться. Приходиться действовать жестко и поэтому гнили не потерплю. Или ты весь наш со всеми потрохами или сам по себе.

— Понятно, чего уж. Считайте, присягу принял. Оружие дадите?

— Оружие есть, но его немного. Служил? Что умеешь?

— Я шоферю, с железками люблю ковыряться, могу кузню организовать. И да, служил, на БТРе гонял.

Что ж, думаю про себя. Если сложится, то у нас появится ценный кадр. Будем брать!

— Василий, там на третьем этаже бильярдная комната заселяй Николая туда, если кровати пока не добыли, можно прямо на игровой стол матрас кинуть. Завтра едем в стрелковый клуб, надо оставшееся оружие забрать. Ну, а потом будем зачищать соседний поселок, заодно и кровати добудем.

Наконец, разговор можно заканчивать и пора бы уже поесть. На ужин собрались все жители нашего большого теремочка. Детишки веселились, даже Николай, просидевший в машине три дня, повеселел и влился в общий разговор. А ведь они еще не знают, что жизнь на земле, скорей всего закончена. И только от того смогу ли я осуществить свои планы зависит продолжится ли она для них на новом месте.

Вечером состоялась очередная битва со Светиком, которая с жалобными стенаниями со слезами и кучей доводов пыталась отстоять право спать со своим большим плюшевым Мишкой.

— Ну, ты пойми, как это выглядит со стороны. Мне не нужны косые взгляды и домыслы в нашем небольшом коллективе, — пытаюсь образумить сестренку.

— А ты меня не лю-юбишь! И вообще, если на то пошло, мы с тобой не родные и ничего плохого мы не делаем, просто спим, — и глазками хлоп, хлоп.

— Светик я тебя очень люблю и мне приятно с тобой спать. Но мы уже повзрослели, я мужчина, а ты почти женщина. Мне тяжело держать себя в руках.

— Почему это почти?! И совсем не почти. Я уже везде женщина!

— О боже! — восклицаю в сердцах. — Ты меня совсем не слышишь! Я ей про Фому, она про Ерему!

Как мне не было тяжело, выставил за дверь симпатичную террористку. Почему террористку? А потому что покушалась на мою честь, и я знал, что не устою. А это не есть хорошо. Мужественно выслушав стук пятками по двери и жалобные стенания, дождался, когда "сестренка" утихомирится и уйдет вниз. С облегчением и грустью лег спать.

Утром проснулся с ощущением легкости во всем теле. Казалось, энергия в мышцах просится использовать ее побыстрей. Покосился на своего дружка, который тоже недвусмысленно просил об использовании и пошел в душ с поднятым флагом. Сбросил напряжение известным способом и, почувствовав облегчение, занялся гигиеной. В процессе увидел свое отражение в зеркале. Плюс десять процентов прибавки в силе добавили рельефности моим мускулам и даже слегка увеличили ширину плеч. Сразу захотелось обрести еще большую брутальность и, подняв следующий уровень, вложить очки в силу. Но хотелки это одно, а очередность первостепенных задач, это другое. Все таки на первом месте у нас спасение моих близких и тех кто мне доверился.

После завтрака собрались во дворе всей боевой группой, включая мальцов и Митрича.

— Митрич, смотри что я в рыболовном магазине нашел, — отдаю ему электронные сигнализаторы поклевки и несколько катушек лески. — Если натянуть леску над забором и расставить эти сигнализаторы, то их хорошо будет слышно, особенно ночью.

— Вот это ценная вещь! Хоть поспать можно будет. Спасибо! — довольный Митрич забрал пакет со снастями.

— Николай! Нам очень нужен наблюдательный пункт на крыше. Займешься? — спрашиваю, для начала, нового члена команды.

— Без проблем, — отвечает. — Сделаем в лучшем виде. И пригоните какой-нибудь грузовичок материалы возить.

— Так, бойцы. Едем в прежних составах. Патроны, оружие все в порядке?

— Так точно! — отвечают почти хором.

Поехали. Впереди «буханка» за ней мы на ДЖИПе. Сначала надо в стрелковый клуб за оружием, что было вполне логично. Но жизнь, как всегда, внесла свои коррективы. Наш путь проходил через ближайший к нам поселок, который мы хотели зачистить в первую очередь. Как только машины заехали в него, мы услышали женские крики. У одного из домов собралось несколько мутантов и пытались выковырять из дома вкусную начинку. Вид изменившихся людей резко отличался от прежнего. Кожа почти черная, на руках и ногах заметные когти. Безволосые черепа утолщились костяными наростами, а глаза полностью заполнились чернотой. У некоторых от одежды мало что сохранилось. Издавая рычание и визги, они царапали и бились в металлическую дверь. Парочка стояла у зарешеченных окон с разбитыми стеклами и рычала захлебываясь слюной, протягивая внутрь руки. Из-за двери неслись панические женские крики.

— Стой! — командую я. — Всем огонь!

Остановившись напротив дома, начинаем стрелять.

Это были не вчерашние полумутанты! Это были, м…ть его, звери! Резкие, агрессивные, с диким желанием сожрать. Пули в тело не сильно сказывались на движении мутанта, а от костяшек головы, если попадало немного по касательной, они рикошетили в сторону. Пока калибр 7.62 справлялся, пистолет же годился только для выстрела в глаз в упор, что и было доказано на повисшем на решетке автомобиля слишком шустром диком. В минутной передышке провожу опознание на убитых

— Мутировавший разумный Уровень — 2

— Внимание всем! — кричу в окно. — Меняем план. Проводим зачистку сейчас. Потом спасать будет некого. Готовьтесь уже бегут!

Удачно, что поселок расположился вокруг и вдоль дороги. Даже не пришлось ездить между домов. Мутанты сами стекались из дворов к дороге. Поэтому поехали вдоль поселка, расстреливая всех, кто выбегал к нам. Больше времени потратили, объезжая все дома и проверяя, есть ли выжившие люди или запертые мутанты. Находили и тех и других. Дома с мутантами оставляли в покое. Не спецназ мы, штурмовать не умеем. Да и не нужно нам это, может от голода сдохнут. Домов примерно двести, население около четырехсот человек, из них в живых осталось только тридцать два. Пара мужиков были вооружены охотничьим оружием. Большинство пенсионеры. Детей всего четверо. Предложил всем объединиться в доме поселкового совета, но не нашел понимания. Плюнул на всех, Пусть делают что хотят.